сидел у окон человек - платок в горошек.
А на столе - колючий снег из хлебных крошек.
Под синей шалью шерстяной - худые плечи.
И черной тенью за спиной крадется вечер...

Украла ночь старушкин сон, рассветы пряча.
Сама себе - и почтальон, и врач, и прачка...
Коварный ветер поднял свист в саду бессильном.
И лунный лик, как медный диск с пятном чернильным...

В печи дымится свежий хлеб и зерен горсти.
А в дом ее на склоне лет - не ходят в гости.
Часы настенные стучат. горит полено...
Не видит дом ее внучат - в нем глухо.. немо...

В ночи у темного стекла уснула кошка.
А ей бы - только до тепла дожить немножко.
Печально ставит образам старушка свечи.
Подслеповатые глаза - и плакать нечем...

Дом сыр и сер. двор нелюдим. остывший ужин.
Как холодно, когда один. когда не нужен...
И в одиночестве - она подходит к печи.
И греет руки о огня, сутуля плечи.

А тишина - рычит, как зверь,и душу гложет.
Ее незапертую дверь сквозняк тревожит...

Не спится бабушке седой в часу рассветном.
Крадется месяц молодой, и незаметно
Рождается из ночи свет зарей на юге...
Который день из долгих лет, как все по кругу.

Трепещет солнце, как крыло у птицы белой.
Она вздохнула тяжело. платок надела.
Паук в углу сплетает сеть - силки на старость.
Немного лет в печи гореть огню осталось...

Стоит меж рыхлых облаков тот домик отчий.
И письма дряхлых стариков лежат на почте.
А них - слова - ножа больней. острее стали:
"Дождаться б крика журавлей и птичьей стаи"...

Украла ночь старушкин сон кривою строчкой.
"Сама себе в дому пустом - и сын. и дочка..."

Алена Васильченко