[SIZE=-1][COLOR=red]История ненависти к собственному носу

2[/COLOR][/SIZE] Вот с такими ощущениями я жила и укрепляла свою нелюбовь к себе. Я стеснялась своего тела, меня раздражала моя внешность. Тогда не было операций по увеличению груди. А в операции на нос мне отказали из-за аллергического насморка. После тридцати я успокоилась и поняла, что мои родители были правы – с моей внешностью только учиться и карьеру делать надо. Чем я и занималась. Еще 15 лет.
Все стало меняться после того, когда в моей жизни появился Юра. Он постоянно мне говорил, что у меня замечательная фигура, что ему очень нравится моя маленькая девичья грудь. «Как ты не можешь понять, что для мужчины главное не размер, а форма груди и ее чувствительность. Главное, чтобы она ему была приятна», - твердил мне Юра. Я очень долго не верила ему, думая, что он меня успокаивает. И конечно очень ценила его интеллигентность и воспитанность.
Постепенно я стала менять отношение к своей груди. Я перестала ее ненавидеть и стесняться. Я стала, как советовала в своей книге Луиза Хей, говорить ей ласковые слова, хвалить и благодарить ее. Наша вражда закончилась. И моя грудь стала расти. И это после 45 лет! Грудь действительно приобретала формы и размеры молодой женщины. Я сняла с нее панцирь в виде бюстгальтера. Я не только перестала стесняться, я начала ею гордиться и не переставала ее хвалить и благодарить. У нас началась взаимная любовь.
И все, кто меня видят, точнее не меня, а мою грудь, спрашивают, что такое я с ней сделала. Почему она так замечательно и молодо выглядит в свои 55 лет? И я честно отвечаю, что благодаря любимому мужчине я полюбила свою грудь. И она ответила на мою любовь таким чудесным образом.
Такая же ситуация произошла с моим носом. Я перестала на него сердиться. Я поверила словам Юры о том, что мой нос очень необычной формы. Но самое главное, что он очень сексуален. Я не могла понять, как нос вообще, а мой тем более может быть сексуальным. Но поверила. Я тоже стала говорить своему носу приятные слова.
Так сложились обстоятельства, что я не навещала маму почти месяц. Когда я приехала, мама почти сразу спросила меня: «Ты что-то сделала с носом? Неужели ты сделала пластическую операцию?».
Мы подошли к зеркалу, и я увидела, что мой нос действительно стал другим. Он, конечно, не изменился в длине, но он стал тоньше в переносице и совершенно по-другому смотрелся на моем лице. И даже моя пресловутая пипочка, как ее все называли, стала не так заметна. Она придавала оригинальность и необычность моему носу. Я удивилась. В это трудно поверить, но так было.
Как-то незаметно прошел мучавший меня более тридцати лет непрерывный аллергический насморк. Я забыла, что такое гайморит и фронтит. Мы с моим носом стали друзьями.
Когда я рассматриваю свои юношеские фотографии, я понимаю, как я ошибалась, как я была не права. Своей нелюбовью к себе я причинила сама себе много физической и моральной боли. И только теперь я понимаю, что мне в годы молодости не зря часто говорили, что я похожа на Одри Хепберн. Только тогда я была уверена, что словами о схожести с нею хотят лишний раз напомнить о моей худобе и торчащей пипочке на носу. Теперь я понимаю, что мне давали шанс поверить в себя и в свою привлекательность. Мне говорили о сходстве с одной из самых очаровательных женщин 20 века. Но я не верила ни своим глазам, ни словам других людей. Я упорствовала. Мне нравилось быть несчастной и некрасивой. Я так привыкла жить. Не хотела верить в себя и принимать себя такой, какая есть. Каких же размеров были тогда тараканы в моей голове! Да и сколько их было!

• 
• 
•