- Ходют тут все, кому не лень, то ли дело раньше..., -
Михална еще раз недовольно покосилась вслед удаляющейся парочке, подбирая с грязного мраморного пола разноцветные конфетные фантики.
- Ээх, что ни день, так посетители. И ладно бы приличные люди были, а то шелупонь всякая, проходимцы да пройдохи. Придут, натопчут, нагадят, все вокруг засрут, и уйдут, веселые и довольные.
А Михална убирай себе. И все за одну ставку. Никто ни денег не даст, ни спасибо лишний раз не скажет. А легко, легко разве да уже столько лет, - Михална тяжело закряхтела, оттирая от пола размазанное пятно краски, - За другими-то убирать. Это ж никакая химия не возьмет, то ли дело раньше, - и Михална погрузилась в сладкие воспоминания...
- Кавалеры, чистые все, аккуратные, дамы с ними тож, пока тапочки не оденут в прихожей, дальше не пройдут. Какие там жвачки, даже леденцы и то по особому хозяйскому разрешению! А чтоб баллончиками да на стенах всякую гадость несмываемую писать - не было такого! А все оттого, что допуск не все имели. А счас - и куда только начальство смотрит..., - старая уборщица вытащила из пенного ведра швабру, шмякнула ее о мозаичный пол, и, размашисто водя тряпкой из стороны в сторону, продолжила уборку.

...На высоких стеклянных дверях заведения висела табличка:
ДУША. ПОСТОРОННИМ ВХОД РАЗРЕШЕН.